Независимый эксперт №1 по MBA в России с 2004 года
Создан выпускниками MBA и EMBA
Авторизация
 ПОПУЛЯРНОЕ 

ПОСТУПЛЕНИЕ НА МВА: "С КЕМ Я БУДУ УЧИТЬСЯ?"
ПОСТУПЛЕНИЕ НА МВА: "КТО НАС БУДЕТ УЧИТЬ?"
АНКЕТА ВЫПУСКНИКА ПРОГРАММ MBA/ EMBA (ОПРОС 2024)


06.11.2019
Источник: ВШБ ГУУ

"Бизнес образование и цифровая экономика: как не допустить эффекта «кривого зеркала»


На вопросы MBA.SU отвечает Алла Канке, директор Высшей школы бизнеса ГУУ


Алла Анатольевна, каковы наиболее сильные факторы  влияния на содержание и формы бизнес образования? Каким образом оно изменилось за последнее время под влиянием этих факторов?

Оценка факторов влияния не может быть абсолютной, она привязана ко времени и экономическим, социальным или даже политическим изменениям, происходящим в стране и мире. Свою серьезную роль, например, сыграли изменения, произошедшие на рубеже ХХ и ХХI веков. Они послужили «триггером», запустившим преобразование и развитие системы бизнес образования. Что имела система профессионального образования в начале девяностых? Профессиональные училища, техникумы, высшие учебные заведения (включая высшую партийную школу). Сюда можно добавить институты повышения квалификации, которые имелись и при вузах, специализированные вузы на базе крупных предприятий; а с появлением и ростом числа профессиональных ассоциаций - курсы переподготовки при ассоциациях, они позволяли обеспечивать необходимый уровень актуальных знаний специалистов в различных областях - бухучета, земельного кадастра, аудита и так далее. Но эта привычная сложившаяся система не могла быстро удовлетворить новые потребности в спросе на профессиональное образование.

С новыми условиями на рынке труда появились новые профессии - маркетолога, специалиста по логистике, менеджера по продажам.... Как следствие, возникали и расцветали многочисленных образовательных центры со множеством курсов «на злобу дня». Многие из этих центров фактически являлись довольно самостоятельными структурами при существующих учебных заведениях  - просто невозможно было не воспользоваться преподавательскими и другими ресурсами для организации обучения, пользующегося спросом и отвечающего потребностям экономики и рынка труда, тем более что свидетельства о прохождении курса при солидном вузе или техникуме  имело вес. Был спрос - формировалось предложение. А спрос диктовал ещё и потребность в современном солидном управленческом образовании - ведь у руля предприятий, компаний и организаций стояли руководители, получившие подготовку в советских вузах, ориентированных на социалистическую экономику и социалистический уклад. Специалисты - руководители и управленцы  нуждались в адаптации к новым экономическим условиям и новым правилам, и эта необходимость порождала спрос на серьезное управленческое образование, которое по факту было послевузовским.

Профессия «менеджер» не существовала. Требования к подготовке менеджеров высшей квалификации были утверждены министром образования России лишь в 1999 году. Нетрудно сосчитать, когда первые менеджеры должны были покинуть вуз. А нужны - то они были уже «вчера». Дополнительное профессиональное образование стало своеобразной «палочкой выручалочкой», оно могло обеспечить подготовку менеджеров высокой квалификации не за 5 лет, а за год-два, и подготовить их из специалистов, уже имеющих опыт работы в определенных сферах. Так гармонично сошлись два формата - программа МВА -  программа подготовки профессионалов в области управления в формате ДПО и формат бизнес школы, позволяющий извлечь максимальную выгоду из имеющегося у студентов школы опыта работы. Гениальное соединение.

Слово «бизнес» здесь  является не просто указателем на содержание образовательных программ. Оно определяет подход к организации процесса обучения, основанного не только на классических методах преподавания и формировании теоретических знаний, но и на использовании профессионального опыта слушателей для решения практических задач и разработки проектов. Сейчас в России насчитывается уже более 120 образовательных организаций, которые относятся к формату бизнес школ.

Что же происходит теперь, в период, когда процесс становления бизнес школ можно уже считать состоявшимся?

Система бизнес образования в формате бизнес школ - это живая, развивающаяся система. Чтобы получить представление о её эволюционировании, потребуется обратиться к результатам исследования, опубликованным Аналитическим агентством РБК «Рынок МВА и бизнес образования России 2019». Исследование позволило выделить фактические новейшие тренды, которые могут точно рассказать о происходящих изменениях. Вот они, эти тренды:

? Негативный тренд - локализация бизнес образования в столицах и сокращение числа бизнес школ в провинции.

На Москву и Санкт-Петербург приходится более 61% бизнес школ - конкретно 79 из 129. 78% слушателей программы МВА проходят обучение в Москве, 9% - в С-Петербурге, 13% - в других городах. При этом количество бизнес школ в провинции сокращается, что означает сокращение в регионах доступа к серьезному бизнес-образованию. И с этим надо что-то делать

? Наметился рост числа корпоративных клиентов бизнес школ

Их доля по сравнению с 2016 годом увеличилась с 22% до 27%.

? Уверенный рост показывает онлайн- сегмент программ МВА.

Этот рост составил в 2018 году 33,5% по сравнению с 2017 годом, а объем рынка увеличился до 3300 человек.

? Рост демонстрируют программы для предпринимателей, стартаперов и собственников бизнеса.

Возрос спрос на программы, нацеленные на развитие конкретных личностных навыков в рамках soft skills, эмоционального интеллекта, практик осознанности.

? Особо популярны программы с возможностью учиться без отрыва от работы.

Каким может быть ответ бизнес школ на проблемы, связанные с этими трендами? Какие задачи им придется решать?

Прежде всего, это задачи по повышению качества непрерывного бизнес образования и его доступности. Отметим те из них, которые находятся в сфере влияния школ. Это снижение стоимости программ. Оно невозможно без увеличения доли дистанционной составляющей. Дистанционные  программы хорошо заявили о себе в сегменте краткосрочных или среднесрочных курсов по конкретным направлениям, позволяющим совершенствовать не только базовые, но и более серьезные знания. Снижение стоимости и возможность учиться дистанционно обеспечивают специалистам из провинции бОльший доступ к учебе в сильных и хорошо зарекомендовавших себя столичных бизнес школах.

С программой МВА ситуация сложнее - она нацелена на формировании глубоких системных знаний. Можно ли сформировать их дистанционно - глубокий принципиальный вопрос. Мне очень близка точка зрения Милана Зелены, профессора менеджмента и корпоративной экономики Университета Фордхэм в Нью-Йорке: «Так называемая новая экономика использует в качестве ключевого слова термин «знание», хотя по-прежнему опирается на информационные технологии, а не на технологии знаний. Множество модных направлений науки и практики обходятся без серьезных определений своих фундаментальных терминов и концепций, оперируя распространенными и привычными выражениями, вошедшими в употребление сотни лет назад. Неудивительно, что они часто теряют свои позиции вследствие всевозрастающей размытости понятий и привлечения массы низкопробных работ и идей». Заостряю внимание на слове «понятие» и на опасности привлечения массы низкопробных идей» - это касается не только науки, но и взглядов на бизнес и управление.

Отсутствие у руководителя понятийного мышления порождает низкопробные идеи, ошибочные решения возникающих проблем, ошибочные задачи и так далее. А это «понятийное мышление», которое является мерилом знаний и компетентности специалиста, невозможно сформировать дистанционно. Дистанционно можно лишь вооружить слушателя набором инструментов, которые он может когда-то использовать или не использовать, то есть, фактически, сформировать у него только некое представление об имеющихся возможностях. Это просто набор информации, а этот набор нужно трансформировать в знания. Знания - это когда у тебя не только есть инструменты, которыми ты теоретически можешь воспользоваться, а когда с их помощью ты получаешь запланированный практический результат. Информация трансформируется в знания в результате сложного процесса,  путем сравнения, анализа, оценки плана твоих действий экспертами или другими специалистами, которые сталкивались уже с аналогичными проблемами, и находили решение, и путем апробирования этого плана на практике с получением результата. Классическая часть программы МВА отвечает за формирование четких понятий с не размытыми границами; включенные в программу дискуссии, анализ реальной практики, разбор кейсов, совместная работа над проектами, деловые игры - отвечают за процесс превращения информации в знание.

Как же предполагается преодолеть это противоречие между классическим и дистанционным подходом к обучению?

Ответ уже есть - нужно переходить к смешанным программам, сочетающим и дистанционное, и очное обучение - к формату "blended learning". И лучше объединить усилия школ, зарекомендовавших себя в том и другом направлении. У провайдеров дистанционного обучения есть эффективные, хорошо проработанные и зарекомендовавшие себя платформы и методики, а у школ, специализирующейся на очном формате обучения - опыт и методики по организации дискуссий, разработке и оценке проектов, организации тренингов и деловых игр. Соответственно - штат преподавателей, удовлетворяющих требованиям бизнес школы - с хорошей теоретической подготовкой, с практическим личным деловым опытом, либо с опытом в проведении экспертиз бизнес проектов по своим направлениям.

Отлично, если школы того и другого направления имеют аккредитации в солидных ассоциациях по бизнес-образованию - это служит подтверждением качества программ и организации учебного процесса. Делать все это надо быстро - время не ждет. Такие программы уже есть, и мы тоже планируем запуск программы в формате "blended learning" в самом ближайшем будущем. Эта программа позволит нам снизить стоимость и сократить время обучения, но не потеряет преимущества классической составляющей бизнес образования.

По Вашим словам видно, что использование формата "blended learning"  - это не просто дань «цифровизации» формата бизнес обучения, но его содержание тоже нуждается в «цифровизации». Что Вы можете сказать по этому поводу?

Откликаясь на требования, предъявляемые новыми экономическими условиями - условиями цифровой экономики, бизнес школы внедряют в свои программы новые элементы. Это вопросы работы с большими данными и их аналитикой, вопросы цифровой безопасности. Разрабатываются также программы, полностью посвященные вызовам «цифровизации» буквально.

К сожалению, понятие «цифровая экономика» пока остается размытым. Для кого-то это экономика, прошедшая цифровую трансформацию, а для кого-то нечто принципиально другое. По мнению Алексея Минина (директора Института прикладного анализа данных «Делойт»), высказанному в дискуссии «Искусственный интеллект и банкинг» (март 2019 года): «Экономики в её привычной нам постиндустриальной ипостаси больше нет. Она полным ходом трансформируется и расщепляется в две новые: экспоненциальную экономику физического мира и цифровую экономику виртуального мира...Одна из причин этого: непрерывный рост численности населения на планете, что приводит к недостатку материальных ресурсов, темпы потребления которых увеличиваются. ... можно сказать, что главным путем решения проблемы дефицита является смещение части потребления в «цифру»...На практике это означает, что составляющей государственной политики ряда развитых стран стало отвлечение внимания части населения от ... материальных, но ограниченных в своем объеме благ в пользу виртуальных и общедоступных цифровых субститутов...Диджитализация - не мода и не блажь отдельных корпораций, это объективная реальность, имеющая под собой фундаментальные основы».

По мнению Алексея Минина, подход управления, формируемый программой МВА, не работает в этой экономике «цифровых субститутов». Остается радоваться, что материальная экономика никуда не денется в ближайшее время, и хозяйкам по-прежнему будут нужны кастрюли, больным - лекарства, строителям - материалы, которые надо произвести, и кто-то должен управлять процессами производства этих вполне материальных объектов. Но вернемся к цифре в её глобально-экономичеком понимании, то есть к цифровой экономике с её виртуальными субститутами. Ей-то тоже специалисты нужны. Как и чему их придется учить?

Значимые флажки цифровой экономики - акселераторы. Бизнес акселераторы есть при Академии народного хозяйства, при ГУ-ВШЭ, МГУ, РЭУ им. Плеханова. Акселераторы осуществляют отбор перспективных старт-апов и талантливых предпринимателей и их обучение, привлекают инвесторов - это плюс. И в то же время обедняют рынок труда технических специалистов - это минус. Акселераторы в некотором смысле можно рассматривать как своеобразную форму практического бизнес обучения специалистов цифровой экономики. Но их «преподаватели» - кто они? Это не только и не столько выпускники акселераторов, это выпускники известных российских университетов, получившие образование с солидной классической составляющей, сформировавшей у них способность мыслить. То есть «классика» по-прежнему остается  «в деле».

Но цифровые технологии действительно способны принципиально изменять подходы к управлению бизнесом, и не только цифровым. Как это находит отражение в программах бизнес образования?

Этот вопрос сверхсерьезный. Говорить обо всем этом можно много, но резюме от этого не изменится. Пока разработка содержания программ бизнес обучения будет носить реактивный характер (по факту произошедших внешних изменений), мы будем сильно отставать от потребностей экономики в компетентных специалистах. Надо задумываться о будущем. Оно уже наступило в отдельных странах, оно уже случилось - его можно и нужно изучать и использовать для разработки новых программ бизнес обучения. Задумайтесь о таких примерах - число сервисов, предназначенных для удовлетворения потребностей и задач маркетологов США, насчитывает тысячи и тысячи программ, воспользоваться которыми помогают агрегаторы соответствующего маркетплейса, а наши маркетологи практически ничего не знают о таких возможностях. Им незнаком термин  "marketing technologist"- специалист, работающий на стыке маркетинга и развития компании, человек, который занимается сопряжением стека (портфеля) маркетинговых технологий.  Но ведь такие специалисты не только в маркетинге нужны.

Появление потребности в новых навыках и с ними - в новых профессиях - это лишь один стратегический слой целей обучения в условиях «цифры». Это долго и трудно решаемая задача, требующая привлечения серьезных ресурсов для сбора данных, их анализа и разработки решений, приемлемых для Российских условий. Было бы хорошо объединять усилия отдельных игроков рынка образования, привлекать к решению этой задачи ассоциации по бизнес-образованию, ибо решить такую проблему самостоятельно под силу только очень сильным в финансовом отношении школам.

Проблем добавляют автоматизация профессиональной деятельности и старение рынка труда. Чему и как учить людей, вытесненных автоматизацией и роботизацией? Чем их занять, как приспособить к новым условиям? И как использовать опыт возрастных сотрудников, и перенаправить его через обучение на реализацию новых задач? По данным исследования Deloitte «Тенденции в сфере человеческого капитала» руководители ожидают роста спроса на такие навыки человека, как решение сложных задач (63%), когнитивные способности (55%), навыки общения и взаимодействия (52%). Эти данные тоже определяют цели для направления изменения содержания обучения.

Учтем все это - возможно, избежим в ближайшем будущем эффекта «кривого зеркала».



 

 

Будь в курсе!
Подпишись на новости бизнес-образования