Terra MBA

Могла ли администрация Дармутского колледжа (Dartmouth College, New Hampshire, USA), выдавая в 1902 году своим выпускникам первые свидетельства о бизнес-образовании, предположить, что сто лет спустя оно для кого-то по-прежнему останется «алхимией»? Действительно, Terra MВА - «земля бизнес-образования» - была нанесена на карты уже довольно давно. Правда, на уточнение очертаний этого материка, его рельефа были потрачены творческие силы не одного поколения исследователей. Активный период освоения бизнес-образования начался в 1967 году с появлением бизнес-школ в Европе (Лондон и Манчестер), и с того времени в мире уже никто не спорит о его пользе для бизнеса. Равно как и в нашем отечестве, пожалуй, уже не найдется никого, кто бы оспаривал полезность высшего (да и вообще любого) образования для формирования профессиональных навыков человека. Так почему же именно бизнес-образование стало, во многом, благодаря активности СМИ, едва ли не полем битвы, где скрещивают мечи и копья журналисты, предприниматели и деятели образования? Попробуем разобраться непредвзято.

Не станем долго обсуждать саму полезность бизнес-образования, она доказана практикой, и «вынесем за скобки» голоса его ярых противников, которых, на самом деле, немного. Часто в основе позиции образовательных структур, выступающих «против», лежат сугубо экономические интересы. Скажем, ВУЗу, не имеющему программы МВА, выгодно продвигать идею о «втором высшем», как о более качественной альтернативе бизнес-обучению. Однако, в связи с тем, что процесс создания ВУЗами программ МВА принял в последнее время лавинообразный характер, оратория «Это никому не нужно» звучит все более приглушенно. Есть высказываемые на страницах различных изданий мнения некоторых бизнесменов, предпринимателей, руководителей разного ранга о том, что, по их мнению, степень МВА ничего управленцу не дает. Опыт этих успешных менеджеров, безусловно, заслуживает уважения, однако он, как и все в природе, не абсолютен. Когда известный маркетолог Игорь Манн в своей книге «Маркетинговая машина» настоятельно рекомендует «не учиться на МВА», говоря о больших затратах времени, он прав. Но в данном случае эта правота одного человека – Игоря Манна. Я знаю множество маркетологов, считающих, что затраты времени, сил и средств на обучение многократно окупились в их профессиональной деятельности.

Вопрос, который действительно стоит обсуждать, касается скорее, техники: кто учит, кого учат и как учить. Несмотря на молодой возраст отечественных программ МВА – первым из них 15 – 18 лет – уже можно говорить о сложившихся традициях и сформировавшейся методологии преподавания бизнес-дисциплин. Другое дело, что методики улучшаются, объемы и содержание курсов изменяются, наконец, возникают совершенно новые курсы – все это свидетельство живого творческого процесса. Да и штатный преподавательский состав уже далеко не тот, что был на кафедрах политэкономии в советские времена. Какая политэкономия социализма, когда страна уже пятнадцать лет живет в рыночных условиях? Бизнес-школы обращаются к успешным бизнесменам не от безвыходности и отсутствия собственной преподавательской школы. Идеология МВА как «практического» образования требует привлечения к преподаванию практиков бизнеса. Поэтому состоявшиеся менеджеры, что называется, держащие руку на пульсе реального дела, гармонично дополняют штатных профессоров, владеющих методикой преподавания и организации учебного процесса. Странно, что этот путь кто-то называет «не самым благовидным»…

Вопрос «кого учить?» тесно связан с методологией – «как?» Сейчас в ряде школ бизнеса во главу угла поставлен «компетентностный подход». То есть, учебный процесс строится таким образом, чтобы менеджеры различного уровня обладали базовыми компетенциями, и не только имели необходимый объем знаний и навыков, но и умели их применять на практике. Хотя каждая компания формулирует список ключевых компетенций своих менеджеров по-своему, однако опросы показывают, что основная часть такого «перечня» одинакова. Программу МВА можно разделить на три части. Первая – это изучение основных дисциплин, необходимых для формирования базовых экономических знаний. Вторая часть – это то, что называется специализацией, курсы по выбору, где, речь идет уже о развитии специальных знаний. Третья часть – это самостоятельная работа, основанная на коммуникациях между слушателями (case-studies, деловые игры, тренинги и т.д.)

Такое построение программы МВА обеспечивает слушателю сочетание прочных знаний с практическими умениями. Конечно, практическая составляющая в обучении должна быть больше теоретической (кстати, это задачка не только для российских школ, но и для американских), и этим заняты умы преподавателей и методистов многих российских школ бизнеса.
Но опасней ситуация, когда говорят: теория не нужна, мы вам собрали самое необходимое, изучите данный материал в течение нескольких месяцев и этого вам будет достаточно. Такое вот мини-МВА. Словом, давайте читать «Войну и мир» в сокращенном варианте. Почему такой продукт назван «МВА» понятно – МВА понятие «раскрученное», уважаемое во всем мире и можно паразитировать на этом бренде. Но это все равно, что «Запорожец» называть «мини-Мерседесом» на том лишь основании, что они оба включают двигатель, трансмиссию, ходовую часть, кузов и т.д.

Существенное отличие программ МВА в том, что они формируют особое мировоззрение менеджера. Недаром более 90% выпускников школ бизнеса по результатам анкетирования сообщают, что в результате обучения они изменились «сильно» или «в значительной степени». А вот если стоит задача чему-то научиться быстро и относительно дешевле – для этого существуют различные тренинги и семинары.

Таким образом, важно не потеряв смысл бизнес-обучения, найти эффективный баланс теоретических знаний и практических навыков, современных форм и методов обучения. Все это в лучших российских школах бизнеса делается (хотелось бы быстрее, но ведь мы ждать не любим, наш девиз «все и сразу!»), и поэтому если уж браться за диагноз для отечественного бизнес-образования, то можно увидеть, что так называемый «больной» еще даже и не обращался к врачу. Попытка драматизации дел в сфере бизнес-образования выглядит несколько надуманной на фоне пятидесяти с лишним школ бизнеса в России и достигнутого уровня в семь тысяч выпускников МВА в год.

Вдумаемся в последнюю цифру. Семь тысяч выпускников (плюс примерно 17-20 тысяч слушателей) программ МВА – это более 25 тысяч российских менеджеров, которые считают для себя необходимым тратить время и немалые деньги на бизнес-образование. Не поворачивается язык говорить о них, как о людях, плохо разбирающихся в том, что они делают.
Вокруг ЕМВА также много мифов, чему способствует отсутствие государственной регламентации этого вида программ. Кто-то считает, что на программах ЕМВА учатся исключительно руководители компаний, кто-то утверждает, что содержание ЕМВА коренным образом отличается от обычных программ МВА, кто-то – что эти программы более интенсивны, чем МВА.

Существенными признаками ЕМВА являются состав групп и содержание программы. По идее, обучение эффективно тогда, когда опыт и круг решаемых в бизнесе задач у слушателей сходен. Если программа ЕМВА заявляет о руководящем составе ее слушателей, важно понять что имеется в виду. Каким опытом поделятся друг с другом сидящие за одной партой директор посреднической фирмы с оборотом 1 миллион рублей и директор по региональному развитию торговой сети с оборотом 100 миллионов рублей? Очевидно, что обеспечить исключительно топовый состав менеджеров одного калибра очень сложно. А если – нет, то группа слушателей ЕМВА по этому параметру не отличается от группы МВА, для которой статусные рамки шире.

Хорошо, также если содержание программы ЕМВА отличается от содержания программы МВА и позволяет достичь качественно иных целей. Но курсы на Executive, как правило, читают те же преподаватели, которые задействованы на программах МВА. В отношении затрат времени – действительно ЕМВА менее интенсивна, поскольку эта программа изначально предполагает, что учатся люди, обладающие минимумом свободного времени. Возможно, определение государственных требований в отношении программ ЕМВА позволит стандартизировать их основные параметры и сделает их более прозрачными для потребителей.

И в заключение о том, как достичь конструктивности в «позиции некоторой обособленности от международных процессов» для российского бизнес-образования». Следует сказать, что никакого изоляционизма российского бизнес-образования нет и в помине. Напротив, есть достаточно интенсивный диалог на уровне, как отдельных школ бизнеса, так и ассоциаций (РАБО с одной стороны и АМВА, CEEMAN, efmd, AACSB – с другой). Этот диалог реализуется в совместных образовательных проектах, обмене методиками, организации стажировок и др. А что до отсутствия в России международнопризнанных школ, то всему свое время – многие из всемирно известных ныне школ бизнеса стали брендами «не по праву рождения». У нас есть амбициозный проект создания двух школ мирового уровня. Есть и российские бизнес-школы, годами нарабатывающие свои бренды. Наверное, развитие тех и других бизнес-школ будет идти параллельно. Мировые образовательные бренды на российской почве со временем появятся, нужно просто довольно долго работать хорошо. Российское бизнес-образование делает гигантские шаги, проходя за годы стадии, которые западные школы осваивали десятилетиями. Можно спекулировать на неизбежных ошибках роста, можно (и нужно) критиковать. Но тенденции развития заданы, и горизонт российской Terra MВА чист. И - никакой алхимии.